- Было ли ваше восхождение к олимпу популярности гладким?
- В то время гладким был путь лишь у исполнителей довольно однообразных патриотических песен. Я этим не грешил никогда. Но все же мне повезло. На «Мозаику» обратили внимание музыкальные редакторы радиостанции «Юность». Они пригласили музыкантов в студию, а это было очень важно: профессиональных записей в те годы не имел никто. Мы записали десять песен, четыре из которых написал я. Среди них была и «Наташка» - самый первый мой хит. Песня, посвященная одной из знакомых девушек. Песня стала прообразом будущих работ, предвестником «женской темы» 80-х и 90-х годов. Тогда это был единичный опыт. Сегодня таких песен у меня очень много. Пожалуй, они-то и сложили фундамент моего сегодняшнего успеха, завоевав сердца прекрасной половины аудитории. Ведь у каждого из популярных вокалистов существует определенный «адрес» их песен. Ведущей темой моего творчества стали сегодня женские проблемы. «Все о женщинах» - их жизнь, надежды, страхи, дети, семья, отношения с сильным полом. Причем многие старые вещи я успел забыть. Интересно, что мне напоминают о них именно слушательницы, верные поклонницы. Иногда приносят на концерт старые пленки с записями 70-х годов и дарят...
- Но ведь то были совсем иные песни!
- Вместе со мной взрослели и мои слушательницы. И что плохого, если Малежик нынешний мало чем напоминает того, прежнего молодого певца? Это же можно сказать про большинство моих сверстников. Картина всюду примерно такая: сначала увлечение американским и британским блюзом и рок-н-роллом, подражание «Битлз», «Роллинг стоунз». Потом постепенное освобождение от западных штампов, поиск своей темы, своей музыкальной и поэтической интонации. Своей публики. Сравните ранних Градского, Шевчука, Гребенщикова, даже Макаревича - с ними же, но сегодняшними.
- Итак - молодой Малежик. Классический образчик русского рокера - звуковая мощь, чеканный ритм, яростный напор. Сейчас вы трансформируетесь просто на глазах. Все меньше рок-н-ролльной энергии, «криковых» оборотов - и все больше романса, «бардовской» лирики. Появились даже стилизации цыганского романса. Какая-то очень сердечная, порой просто сентиментальная музыка. Сами-то вы понимаете, что «меняете кожу»?
- Так ведь я с каждым годом становлюсь старше - вот недавно 50-летие отметил. Романсные интонации? Нынче я их ищу. Мне нравится быть «по-современному старомодным». Хотя время от времени и «врубаю» по старой памяти блюз или рок-н-ролл. И вот что я хотел бы сказать. Мою сегодняшнюю песню создала публика. Люди выбрали то, что им ближе и что, вероятно, у меня лучше получается.
Есть такая вещь, как видеотренинг. Человека снимают на пленку, а потом показывают ему: посмотри, как ты ходишь, как говоришь, как на тебе сидит пиджак. Посмотри, какой ты. Мне долго казалось, что я - типичный рокер. А выяснилось, что у меня гораздо лучше получаются лирические песни. И редакторы телевидения из многообразия моих красок вычленили именно это и создали телеобраз именно такого Малежика. Простого, сентиментального, немного старомодного: «Фата Моргана», «Провинциалка», «Зевакино», «Любовь-река», «Переправа». После песни «Мадам» у меня появилась новая группа слушателей - женщины, скажем так, «бальзаковского» возраста: «Виноват, мадам, виноват - не сберег я вас в вихре дней... У меня глаза - на закат... А у вас - на рассвет...»
- Пожалуй, тема «Малежик и женщины» требует отдельного разговора. В молодые годы вы обращали внимание на прекрасный пол? Влюблялись, ухаживали?
- Первые влюбленности были еще в начальных классах общеобразовательной школы. Влюбился, как сейчас помню, в девочку-отличницу, которая была на полголовы выше меня. Ну а мне самому было тогда лет восемь-девять... Потом был большой перерыв - лет до пятнадцати: увлекался спортом. Правда, не столько играл, сколько активно «болел». И уже в юношеском возрасте - снова романы и «вздохи под луной». Отношения были робкие и нежные - но, с другой стороны, я к тому времени неплохо играл на баяне и, следовательно, был первым парнем на деревне. Недостатка в девичьем внимании не испытывал. Меня водили из деревни в деревню, с танцев на танцы. Дело в том, что я хоть и москвич, но каждое лето проводил у бабушки - Тульская область, Заокский район: между Серпуховом и Тулой. Деревня Занино.
- Много девчонок в вас влюблялось?
- Да, и я к этому достаточно быстро привык. Причем ухаживание методом длительной осады было явно не для меня. В те годы мне достаточно было сделать пару шагов в сторону, чтобы кто-то из девчонок за мной немедленно пошел. Влюбленность тоже была, причем я влюблялся не в тех девушек, которые меня выбирали, а совсем в других. Хотя одна из самых первых моих больших любовей (как оказалось) поспорила с подружками, что меня завоюет. Завоевала. Хотя и сама как бы в полон попала...
- Скажите - все эти полудетские романы открыли вам женскую душу, характер? Вы поняли, что это за существа такие?
- Я был достаточно романтичным парнем (и песни у меня тогда были такие же). Но девушки были мне необходимы для вдохновения. Я помню даже стишки какие-то:
Спасибо, девушки, за то,
Что были вы красивы,
А я красиво пел...
Вот такой был у нас, как теперь принято говорить, взаимозачет.
- Что вас больше всего привлекало в ваших тогдашних пассиях - красота, стройная фигура, глаза? А может - что-то в душе?
- И красота, и фигура. И загадка, которая всегда присутствует в женщине.
- А что отталкивало?
- Вульгарность. И желание доминировать во взаимоотношениях. Матриархат мне всегда был глубоко неприятен. А вообще-то самое яркое в женщине - это то, что от Бога и что невозможно объяснить.
Ну вот нравится - и все тут. Искра какая-то проскользнет, и с этого момента можно начинать отсчет.
- Так кого же, на ваш взгляд, выбирать в спутницы жизни? И еще - одну и навсегда? Или можно постепенно подбирать - сначала эта, потом та?..
- Это каждый решает для себя. И все так субъективно! Как понять, кто та единственная, которой ты должен сказать: «Будь моей женой!» Во всяком случае, моя жена - это тот человек, который первым услышал от меня эти слова.
- А давно вы женаты? И как прошли эти годы? Без бурь?
- Двадцать один год. У нас с Татьяной двое детей - старшему сыну двадцать лет, младшему недавно исполнилось семь. Разное было. И слава Богу, что разное. Были и сумасшедшие всплески любви, и как бы возвращение к медовому месяцу; была и трясина - мы из нее выбирались, обсыхали на солнышке, чистили перышки. Ну и жили дальше...
- Кто у вас в семье лидер?
- У нас - коалиционное правительство. Я - министр финансов. Таня - министр снабжения, образования, сельского хозяйства (дача - на ней). У нее достаточно ума, чтобы позволить мне принимать наиболее ответственные решения. Хотя я тоже точно знаю, чего она хочет. И свою точку зрения всегда соотношу с ее точкой зрения.
- А кто она по профессии?
- Когда-то одна моя знакомая хорошо сказала: достоинство мужчины в том, чтобы позволить женщине выбрать - работать или не работать. В какой-то момент мы почувствовали, что ей пора сделать такой выбор. Наше материальное благополучие позволяло это. Татьяна оставила театр (она актриса, окончила Школу-студию МХАТ и примерно десять лет работала сначала в Центральном Детском театре, потом - в «Современнике») и занялась всецело домом и детьми.
- Сегодня вы лирик, автор мечтательно-романтических баллад, адресованных женской аудитории (недаром на вашем последнем диске «В новом свете» на обложке помещена ремарка: «От Малежика - тебе»). Вы на сцене, перед вами зал с несколькими сотнями (или даже тысячами) слушателей.
Чувствуете ли вы идущие оттуда эмоциональные токи? Понимаете ли, чего ждет от вас слушатель? Что вы должны сказать аудитории? Что ее волнует, тревожит сегодня?
- За довольно длительный период работы на профессиональной сцене я как бы выбрал своего слушателя-хранителя, а он - меня. Случайные люди ко мне на концерт попадают довольно редко.
Поэтому я хорошо знаю, что они хотят слышать. Вообще-то взаимоотношения с залом я строю по аналогии с отношением к женщине. Из аудитории (как от женщины) исходит мощная теплая энергетическая волна, которая помогает петь, правильно ориентирует в происходящем. И поскольку репертуар у меня большой, я спокойно «монтирую» порядок номеров, по мере надобности вспоминая ту или другую песню, которую, может быть, вовсе и не планировал сегодня исполнять.
- И все же: что как бы «болит» у ваших слушателей, слушательниц?
- Душа, наверное. В церковь ходить мы не приучены и исповедоваться нам негде, а все мы наполнены каким-то «отрицательным электричеством». И когда слушательницы видят, что моему герою тоже не всегда хорошо, то они как бы оттаивают. Нынешние эстрадные звезды культивируют образ супермена, некий секс-символ. А мой герой - это человек, который не очень счастлив, часто отвергнут, который любит молча, запрятав переживания вглубь себя.
- Что бы вы сказали о сегодняшней женщине вообще? О поколении 90-х годов - эмансипированном, с определенными - и новыми - жизненными установками, требованиями, вкусами?
- Мне кажется, многое в этой эмансипации не от стремления к свободе: это просто попытка найти свой способ выживания. Сейчас много женщин, например, не заводят семью - рожают детей без мужа. Этот факт, конечно, не в пользу мужчин. Женщины не чувствуют в нас надежности. Но, с другой стороны, мужчинам эту надежность не дает создать скособоченная экономика страны. Сначала нам не позволяли «развернуться», теперь оказалось, что мы мало что умеем. Женщины более приспособлены к новой действительности. Не знаю почему. Вероятно, заложенный в них инстинкт материнства определил их большую выживаемость.
- Ваш женский идеал?
- Наташа Ростова. Хотя кем бы она была сейчас?..
- Не жалеете, что у вас нет дочери?
- Жалею. Но, когда появился второй парень, подумал: значит, так было суждено.
- Чем ваши ребята увлекаются? Не собираются стать музыкантами и создать семейную династию?
- И старший, и младший хорошо рисуют. Слух, правда, у обоих хороший, но мало усидчивости. Младший еще занимается плаванием. И музыкой тоже - с педагогом. Ему вообще нравится учиться в школе (чего про старшего не сказал бы). Что же касается музыки, то я не вижу у ребят той фанатичной увлеченности, что была когда-то у меня и у парней нашего поколения. Так что музыкальная династия Малежиков вряд ли состоится. Дай им Бог хотя бы моего счастья в любви!
